корреспондент Лилия Суворова
Йошкар-олинские любители интеллектуального рока получили возможность отвести душу на живом концерте. На этот раз своим присутствием их одарила Диана Арбенина с Ночными снайперами. Странное сочетание тяжелого драйва и интимной лирики в ее творчестве заставляли публику одновременно активно двигаться, визжа в проходах между рядами зрительного зала “тридцадки”, и плакать ощущая бесконечную близость текстов собственным чувствам. Что это – выворачивание души на изнанку перед публикой или просто игра, не имеющая отношения к личности автора? На эту и другие темы удалось поговорить с Дианой после открытия ею купального сезона на Волге в Чебоксарах и в Кокшаге.
Д. А. Очень люблю купаться, я ведь Рак, а потому комфортно чувствую себя в воде. Мне сказали, что лезть в вашу Кокшагу нельзя, а я подумала: “Значит можно”.
Вообще все, что близко природе хорошо. Хотя отдых как правило ассоциируется скорее не с ней, а с работой. В этом плане я счастливчик. Несмотря на физическое напряжение, график когда по 20 концертов в месяц, мне нравиться, настолько гармонично я себя чувствую.
Некоторые говорят, что в этом случае города уже не отличаются друг от друга. Это все фигня. Для меня они все разные. Не бывает такого, чтобы пропало желание работать. Могу перед выступлением слегка покапризничать: “ой мне не надо”, а потом выйти и выдать хороший драйв.
Единственное, что наверное действительно может выбить, это когда умрет кто-нибудь из близких. Боно,мой любимчик из U-2, во время концерта узнал, что у него умер отец. Несмотря на это, он доиграл до конца.
Часто личность музыканта-это одно, а его музыка – совершенно другое, что называется “Хавайте пипл”. У вас другая точка зрения? Насколько приятно каждый раз выворачиваться наизнанку?
Д. А . “Хавайте пипл” – это позиция жлоба. А я очень люблю свою публику. Все что я играю – очень лично, но ведь я живу на сцене и тем самым даю жизнь тем людям, которые приходят на концерт. Я не могу поулыбаться им, а отвернувшись сказать “Вот с…”
Есть такие песни, которые часто просят исполнить, но вам они уже надоели?
Д. А Нет ни одной. Прошлым веком я бы назвала Розы, 31 весна. А cейчас они что ли вторую жизнь получили. С одинаковым удовольствием их исполняю. Наши встречи с публикой настолько минимальны во времени и в пространстве, почему бы не исполнить то, что люди хотят услышать. Это нельзя назвать идти на поводу у публики, это называется общаться с залом.
Отличается публика в провинции от публики Москвы и Питера? Нашествие в этом плане – особая тема?
Д А. Никогда провинцию не называла провинцией, сама родилась не в столицах. Для этого есть слово губерния. А провинция –это показатель менталитета. Многие столичные жители имеют провинциальные черты. Однако публика все же отличается. Те люди которые живут не в Москве и не в Питере, никогда меня не предадут, если я им нравлюсь.
Публику Нашествия я не считаю какой-то особенной. Многие вообще приезжают туда просто побухать. Для меня критерий – это когда люди приходят в зал и слушают.
Если не ошибаюсь вам нравится поэзия Бродского? Чем она вам близка и каково ваше отношение к поэзии 20 века?
Д А. Изначально нравилась Цветаева. Когда повзрослела, стала близка Ахматова – за ее детальность: если это платок, то ты его увидишь, если рука, то это перчатка и тд. Что касается Бродского, в его стихах мне нравиться нерв, я сама так делаю сама в собственном творчестве. Поэтому круче Бродского для меня не было никого.
Недавно написала стихотворение в дороге, тут же позвонила Алле Демидовой: “Слушайте, не могу, сочинила стихотворение, можно вам его прочитать?”В результате договорились встретиться. Это очень приятно. В поэзии всегда должен быть нерв.
Вообще у меня скоро выходит книга стихов. К ней будет прилагаться диск, где я буду сама их читать. Когда артист чувствует публику и обнажая нерв честно общается с ней – наверное тогда и получает ответную любовь и признание.
Видео:
Фото:
География события:
Россия, Республика Марий Эл, Йошкар-ОлаТеги:
московский комсомолец, интервью