Меню

Журнал "Медведь": "С музыкантами связываться не хочу"

30 апреля 2007

корерспондент - Светлана Иванова

Редкая женщина долетит до космоса. Ещё меньше у неё шансов попасть на рок-сцену и спеть так, чтобы зрители не закидали её бутылками из-под пива. Лидер группы «Ночные Снайперы» Диана Арбенина уже давно завоевала право быть в числе первых. И вот недавно выпустила свой новый диск.

-Диана, вот многие считают, что женщина-рокер – это диагноз.

-В каком смысле?

-Вместо того, чтобы реализоваться как женщина – семья, дети, дом, ты мотаешься с чужими мужиками по гастролям.

-Я не считаю, что непреложным условием рок-н-ролла является отсутствие семьи. Я на пороге создания семьи – во-первых, а во-вторых, если ты сильная личность, ты можешь сдюжить в любой ситуации. Можно быть женщиной и писать отличную музыку, как Земфира. Можно быть женщиной и писать отвратительную музыку - опустим примеры, меня и так все ненавидят (смеётся).

-За что, интересно?

-Я счастлива. Я пишу песни, они из меня брызжут, мне в этом состоянии хорошо. Как говорит Фёдор Васильев, наш экс-бас-гитарист: «Улыбайтесь, вас ненавидят». Слава Богу, что я лишена зависти…

-В твоей группе 5 мужчин, на концертах, в которых ты участвуешь их 90%. Кто-нибудь из них посягал на твою честь?

-В метафизическом смысле? Нет. А если речь идёт о сексе… Да, было дело, ха-ха, но я честь отстояла.

-А где у тебя дом?

-Дом там, где я сейчас нахожусь. Если ты имеешь в виду, где лежат мои книги, пластинки, чемоданы – это Москва и Питер. В Москве у меня дом, а в Питере у меня квартира с окнами на Финский залив. Маленькая-маленькая квартирка, но для меня самое главное, чтобы было как можно больше воды. Я человек морской.

-Давно ли ты была в родительском доме, в Магадане?

-Мои родители уже там не живут, я их перевезла в Рязань. Не могу сказать, что там мой дом, я к ним приезжаю в гости – это нормально. Как в Японии. Там до семи лет ребёнку ничего не запрещают, потом он в ежовых рукавицах, потом его выкидывают из дома, и он становится на ноги. У меня именно такая ситуация. Меня приучили к тому, что я обживаю то пространство, в котором нахожусь. Если б мы в этом офисе (где проходит интервью. – Прим. ред.) просидели часов 12, то меня здесь стало бы такое количество!

-Жизнь музыкантов – алкоголь, наркотики. Судьба многих складывается трагически, люди живут на грани. Были у тебя такие состояния, когда хотелось поставить точку?

-Что касается конкретики, то я помню два случая. Первый был в питерской общаге финансово-экономического института. 5 часов утра. Белая ночь. Мы поговорили с моей подругой, после чего разошлись по разным комнатам спать. Я открыла окно, всю комнату заливал этот белый-белый свет, я встала на подоконник, зачем-то посмотрела на свою руку, на которой было надето кольцо. Я подумала, что его нужно вернуть человеку, который спал в этот момент, - мой близкий друг. И тут он проснулся. Я не прыгнула. Второй момент был в гостинице «Украина». 12-й этаж. Я открыла окно, вышла на карниз, стояла на карнизе, и тут близкий мне человек, подойдя сзади, сказал: «Это очень хорошая смерть для рок-героя». Представляешь, какая сука со мной рядом находилась? Он меня не провоцировал, но и не пытался стащить с карниза. При этом никакого отчаяния не было, даже не могу назвать причины, которые побудили меня делать это. Это не были попытки суицида. У нас в роду сильные люди. Что на меня находило в те минуты, я не знаю. Хотя я понимаю Хемингуэев, которые в 60 лет стрелялись: он, дочь, многие родственники – они боялись старости. Старость – это немощность. Я этого пока не боюсь.

-На сцене ты уже около 10 лет, можно сказать - ветеран. Как тебе кажется, появилось ли новое поколение рок-музыкантов? И в чём разница между вами?

-Безусловно, появилось. Я не ханжа и не зануда, но из новеньких меня никто до мурашек не пробрал. Да, есть талантливые ребята, но в большинстве – это мыльные пузыри – девичьи, мальчишечьи – не важно. Различие в том, что я застряла между предыдущим поколением и этим. Я не могу отнести себя к формации 70-80-х и даже 90-х. А недавно совершенно случайно узнала, что меня любят девчонки из группы «Тату». И мне это понравилось.

-Почему в рок-н-ролле так мало женщин?

-Время выбрасывает как самородков, так и плебс. 90% женской музыки, которую я слышу по радио, телевидению, - это зеро. Это клоны и более ничего.

-Ты общаешься с Земфирой? Вы подруги или конкуренты?

-Мы просто общаемся, к сожалению, меньше, чем хотелось бы. Я её очень уважаю, она тонкая девочка, кажется, что ей недостаёт настоящих друзей рядом. Мне бы хотелось её поддерживать. Насколько я знаю, она записала новый альбом, но когда выйдет – я не знаю. Мне кажется, что общество, которое существует в новой России, очень злую шутку с ней сыграло. Нужно было держать её в ежовых рукавицах, чтобы она больше и больше хотела работать, а перед ней стали очень многие стелиться, в том числе массмедиа, может быть, это её утомило, и поэтому сейчас она мало появляется. Мне очень жаль, потому что такое количество дешёвой женской музыки сейчас, что можно за голову схватиться. Если бы Земфира работала, может, этих женских пузырей было бы меньше. 

-После ухода в 2003 году второй солистки «Ночных Снайперов» Светланы Сургановой ты отслеживаешь её творчество?

-Мне кажется, что у неё акцент стоит на другом – на саму жизнь, какие-то развлечения, путешествия и так далее. Мне было очень неприятно, когда я увидела её на записи «НТВ» в Интернете. Мне кажется, надо к себе относиться более жёстко и быть для самого себя цербером, тогда ты сможешь чего-то добиться, тогда тебя сможет принять Бог.

-Тебе свойственно копаться в себе? Чего ты накопала?

-Главное на сегодняшний день, что мне с собой интересно, я не делаю гадостей людям, в-третьих, я самоиронична и всегда присутствует момент критики. У нас в новом альбоме, который называется «Бонни&Клайд», изначально было записано 13 песен. В одной из них я по ходу разочаровалась и выкинула. В результате вышло 12 треков. И мне хочется дальше жить, влюбляться, радоваться, тогда будут песни, безусловно. Они не из-под палки. Они получаются потому, что я живая. Ты видела, как много мёртвых людей по улицам ходит? А я живой человек.

-За какой поступок тебе стыдно?

-Я умею просить прощения – это очищает совесть. За что стыдно? Было дело: 5-й или 4-й класс, я торопилась на день рождения и пнула собаку, которая мешалась у меня под ногами. Родители поставили меня в угол, и никуда я не попала. А ещё однажды у мамы случился сердечный приступ, мне было лет 12, я так испугалась, что вместо того, чтобы быть с ней, залезла на крышу, ходила по карнизу и плакала, видела, как к дому приехала скорая помощь, которую вызвала соседка. За это мне стыдно.

-Ты сказала, что планируешь создать семью. На какой стадии ты сейчас находишься?

-Мне предлагают выйти замуж – раз, и как следствие – рождение ребёнка. Если соглашусь – дети появятся, если не соглашусь – всё равно появятся. Предупреждая следующий вопрос, скажу, что мой избранник - не музыкант, потому что с музыкантами я уж точно связываться не хочу.

"Медведь" № 5, 2007

Видео:

Фото:

География события:

Теги:

медведь, интервью